ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРИОРИТЕТЫ АРМЕНИИ ПОСЛЕ “БАРХАТНОЙ РЕВОЛЮЦИИ”. СТРАТЕГИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА В КОНТЕКСТЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
 АРЕГ ПЕТРОСЯНМагистрант Российско-Армянский университет, институт права и политики, факультет международных отношений, Ереван, Армения. Ключевые слова: внешняя и внутренняя политика, бархатная революция, нацбезопасность, стратегическая культура, национальная элита. После смены власти в Армении руководство Н. Пашиняна привнесло свое видение внешнеполитической направленности в орбиту общих национальных интересов. Новая администрация должна была адаптироваться к существовавшим реалиям и воплощать свое видение политического курса. Сегодня нет четкого представления о том, какой дорогой должен двигаться Ереван в поствоенный период, высокой динамики региональных процессов, выборов новых глав ряда ключевых для него государств, столкновения «Россия-Запад», чреватых непредсказуемыми последствиями, равно как и представления о приоритетных направлениях его внутреннего обустройства и внешнеполитического вектора. Без обеспечения национальной безопасности и стабильной внутренней политики вопросы внешней политики останутся либо неопределенными, либо нерешенными. Автор придерживается тому, что внешняя политика - это продолжение внутренней политики и в работе ставится задача проанализировать внутреннюю и внешнюю политики Еревана с учетом устоявшихся традиционных направлений политического курса. Также ставится задача пропустить процессы, протекающие в рамках и за пределами Армении сквозь концепцию стратегической культуры в контексте национальной безопасности. У Армении нет стратегической культуры как таковой, автор произведет попытку применить общее понятие “стратегической культуры” в контексте национальной безопасности Армении. Целью работы является достижение и доказывание актуальности данной концепции в контексте национальной безопасности Еревана. Стратегическая культура станет “лакмусовой бумагой” в определении внутри-внешнеполитического курсов страны, ее идеологического направления, места и роли военно-оборонительных ведомств и социально-экономических процессов. Второй целью статьи является моделирование компонентов прототипа стратегической культуры Армении. В качестве методов достижения поставленных целей были выбраны принцип моделирования, сравнительный анализ, систематизация событий и синтетичный подход к тематике. Исследование направлено на понимание политических, военных и экономических изменений, происходящих в Армении после бархатной революции, применяя стратегическую культуру для того, чтобы определить качество этих изменений, прогнозировать их дальнейшее развитие и как следствие - прийти к более целостному представлению о национальной безопасности. 1. Становление внешней политики Армении после бархатной революции. Н. Пашинян, лидер движения, проведший всю свою политическую карьеру в качестве оппозиционера, (был главой оппозиционной газеты «Армянское время» с 1999-2012гг., устраивал разного рода акции против РПА, политической системы во главе с С. Саргсяном, всячески призывал к переменам) после неудачной попытки избрания 1 мая, (было 45 за и 57 против) 8 мая при повторном голосовании был избран премьер-министром (59 за и 42 против) [4, P.4], [18, P.532]. Окончательный успех руководство Н. Пашиняна закрепило во время досрочных парламентских выборов 9 дек. 2018г. в лице альянса “Мой шаг», вытеснившего парламентское большинство от партии РПА. Бархатная революция ознаменовала новую веху во внешней и внутренней политиках Армении. В программах правительства Армении от 2018 и 2019гг. наряду с традиционными направлениями внешней и внутренней политики, а именно - сотрудничество с Россией, США, Ираном, Грузией, с организациями - НАТО, ЕС, ОДКБ, ЕАЭС, армянской диаспорой, наряду с проблемой статуса Арцаха (НКР), моделированием конкурентоспособного рынка, обеспечением верховенства закона, безопасности и равноправия среди граждан, проблемой трудоустройства, модернизацией образовательных программ, экономики и др. правительство выделило для себя приоритетные сферы. Это сферы цифровизации, развития высоких технологий, сельского хозяйства и туризма. Во внешней политике это постепенное вовлечение Степанакерта в переговорный процесс по решению статуса РА , где он будет играть определяющую роль и иметь вовлеченность в настоящем и продолжительном мирном процессе. Акцент также делается на сотрудничестве и поощрении развития гражданского общества, организации антикоррупционных мер, создании конкурентоспособной, партисипативной и инклюзивной экономики с дальнейшей борьбой против теневой экономики. Были сокращены некоторые госорганы ввиду дубликации функций и как следствие излишних расходов на их содержание. Также было прописано, что военная промышленность, экспорт страны должны перейти на качественно новый уровень и Армения должна стать энергетически независимой [58], [59]. На ежегодном собрании руководителей центрального аппарата МИД и глав органов дипломатической службы Армении в зарубежных странах МИД З. Мнацаканян заявил о внешнеполитических приоритетах Армении. Была использована концепция “Панармянство”, подразумевающая концептуальную цепь Армения-Арцах-Диаспора рассматривать как общую единицу [36]. Это означает качественно иной подход ко всем вопросам внутреннего и внешнего характеров. В особенности стоит выделить то, что Н. Пашинян взял курс на вовлечение Арцаха не только в сам переговорный процесс по урегулированию карабахского конфликта, но и на повышение роли Степанакерта в глазах мирового сообщества в качестве независимого субъекта. Приоритетным направлением внешней политики Армении остается урегулирование Нагорно-Карабахского конфликта [См по: 34, C. 104]. После избрания премьер-министром Н. Пашиняна 9 дек. 2018г. у глав Армении и Азербайджана было шесть встреч на различных международных площадках, из них две - на официальном уровне. Первая встреча происходит 14 июня 2018г. в Москве в рамках открытия Чемпионата мира по футболу [См по:31], дальше 28 сен. 2018г. в Душанбе во время саммита стран СНГ. [См по: 44]. 7 дек. 2018г. в Петербурге в рамках заседания Высшего Евразийского Экономического саммита [См по:33], 22 янв. 2019г. на экономическом форуме в Давосе [См по:60]. В Вене 29мар. 2019г. происходит первая официальная встреча между лидерами стран [См по:5]. В Мюнхене 15фев. 2020г. происходит вторая официальная встреча двух лидеров в рамках мюнхенской конференции по безопасности [См по:6]. В течение всех шести встреч подчеркивалась важность сохранения договора о прекращении огня, обсуждался обмен пленными, сокращение инцидентов на границе, налаживание оперативной связи и безальтернативность мирным переговорам. В Вене (переговоры длились 3,5 часа) и Мюнхене (примерно 50 мин.) ситуация в рамках официальных встреч была накалена. И. Алиев заявил о неизменности позиции Азербайджана по конфликту. Н. Пашинян настаивал на поэтапный отход от прежних жестких позиций и заявил о том, что он первый армянский лидер, кто считает, что урегулирование конфликта должно устраивать также и азербайджанский народ. В целом по карабахскому вопросу у нового руководства Армении наблюдается крен в сторону вовлечения Арцаха в переговорный процесс, что подтвердил премьер-министр во время своего выступления на площади “Возрождения” в Степанакерте [См по: 61]. “Комплексная безопасность Арцаха обеспечивается Арменией и последняя усиленно работает для вовлечения Степанакерта в переговорный процесс”, - было заявлено на совместном заседании Советов безопасности Армении и Арцаха . Тавушские события июля 2020г. доказали, что агрессия Азербайджана не ограничивается только Арцахом и носит ярко антиармянский характер. Фактически мирная риторика сейчас “заморожена”, но существенное изменение подхода Еревана в отношении карабахской проблематики очевидна - без вовлечения Арцаха в переговорный процесс и учета его интересов конфликт нельзя урегулировать [22]. Вспыхнувшая война, длившаяся с сен-ноя. 2020г., доказала всю остроту и сложность урегулирования конфликта, к чему мы обратимся в следующем подзаголовке. Постреволюционная Армения должна была активно действовать и показать мировому сообществу свое видение внешней политики. «Перед Арменией стояли два вызова, касавшиеся отношений с ЕС и Россией. Первое - как Армения укрепит демократические нормы и институты, достигая внутренних целей нового правительства? Параллельно она должна была считаться с амбициями ЕС, распространяемые на государства, состоящие в «Восточном партнерстве». Второе - отношения с Россией, проблема налаживания с учетом внутренних амбиций?» [10, P. 2]. После бархатной революции ЕС увеличил свои гранты в отношении Армении до €65 млн. в 2019г., направляя их на развитие частного сектора, образования и важных регионов [9]. ЕС также оказал помощь в борьбе против пандемии COVID-19, предоставив Армении финансовый пакет помощи в €92 млн [15]. Армения получила от ЕС и ВОЗ медпринадлежности и 100 тыс. тестов для борьбы с COVID-19 [8]. Брюссель заявила также о политической воле Армении проводить реформы и бороться против коррупции. Отмечаются положительные сдвиги в сфере правосудия. Комиссар ЕС по вопросам расширения заверил, что в рамках планирования бюджета ЕС на 2021-2027гг. Армении будет оказана большая поддержка [См по:45]. Однако, отношения Армении с ЕС определяются теми соглашениями, которые были подписаны до революции. В частности, это соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве, которое проходит этап ратификации в европейских странах. Посол ЕС А. Викторин в Армении отметила, что: «У ЕС нет причин кардинально менять свою политику», т.к. у самого Еревана это желание отсутствует [См по: 41]. В отношении России особых изменений также не наблюдается. Армения выражает приверженность углублению сотрудничества с Россией в рамках двусторонних отношений, ЕАЭСи ОДКБ [12]. Россия остается стратегическим партнером Армении, является главным поставщиком газа в Армению. «Импорт природного газа в Армению за первое полугодие 2020г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года увеличился на 9,3%, составив 1 153,9 млн. куб. м против 1 056,1 млн. куб. м. в 2019 г.» [38] Однако, Н. Пашинян продолжает открыто высказываться о напряженностях в российско-армянских отношениях. Это в первую очередь - продажа оружия Азербайджану, отсутствие доверия армянской стороны в вопросе урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта. “Сегодня происходит переход от полного одобрения и молчаливого согласия к активной внешней политике, где подразумевается активизация двустороннего диалога, а не односторонней диктовки” [64]. При этом РФ остается гарантом безопасности Армении [32, С.98-103]. Армения приняла участие в оперативно-стратегическом учении ОДКБ “Боевое братство-2019”, “Кавказ-2020”. Министр обороны Армении Д. Тоноян и ПАО "ОАК" в составе Госкорпорации Ростех подписали соглашение, касающееся модернизации авиационного парка ВС Армении, в который, как известно, входит также модернизация четырех штурмовиков Су-25[См по: 43]. Следует отметить, что в отношении России кардинальных изменений во внешней политике речи и не может быть. Армения слишком многим связана с Россией. Любые резкие сдвиги во взаимоотношениях приведут к непредсказуемым последствиям. Для Армении очень важны добрососедские и партнерские отношения с Грузией и Ираном в рамках обеспечения экономического экспорта/импорта. Грузия чрезвычайно важна для налаживания путей сообщения с Россией, с черноморскими государствами, а Иран является выходом в арабский мир и Азию. Двусторонняя блокада усиливает важность этих стран [47], [36]. Армения и Грузия продолжают свои взаимоотношения в духе теплоты и партнерства. Несмотря на разновекторность во внешней политике - стремление Грузии войти в НАТО, и ЕС, и Армении, состоящей в ОДКБ и ЕАЭС [52], неоднократно были заявления о желании обеих сторон углубить отношения вплоть до стратегического партнерства. Грузия стала первой страной куда отбыл с официальным визитом после своего избрания премьер-министром Н. Пашинян. Они встретились в Грузии, в селе Болниси 15 янв.2019г [См по: 66]. В результате инициативы с обеих сторон, в Дилижане, 28 июня 2019г. прошло десятое заседание армяно-грузинской межправительственной комиссии по экономическому и торговому сотрудничеству [См по: 67]. 15 окт. 2019г. премьер-министр Грузии Г. Гахария с официальным визитом побывал в Ереване [См по: 68]. Следующая встреча между главами государств была в рамках официального визита армянского лидера в Грузию 3 марта 2020г. [55]. В отличие от предыдущих грузинских администраций, руководство премьера Г. Гахарии привержено к более активному внешнеполитическому сотрудничеству с Ереваном [1]. Обе стороны сегодня заявляют о большом неиспользованном потенциале и данные визиты подтверждают намерение углубления сотрудничества в политической, экономической и социальной сферах. Фактически руководством Армении дан старт перезапуску сотрудничества с Грузией. В постреволюционный период Армения продолжает поддерживать взаимовыгодное сотрудничество с Ираном. Кардинальных изменений во внешней политике обоих государств нет. Следует отметить прорывом подписание в мае 2018г. временного соглашения между Ираном и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) о создании зоны свободной торговли [42]. Здесь важно отметить роль Армении в заключенном между ЕАЭС и Ираном временном соглашении как единственной страны ЕАЭС, имеющей сухопутную границу с Ираном [26]. Во время своего официального визита в Иран Н. Пашинян подтвердил высокий уровень взаимоотношений с Ираном и армянской общиной, являющейся обогатителем отношений двух сторон. Выделилось строительство третьей линии электропередач Армения-Иран (завершение планируется на конец 2020г. - прим. Автора), что позволит усилить бартерный обмен электричества на газ от Ирана. Подчеркивалась также важность СЭЗ, созданный в Мегри в 2018г. в деле развития экономических отношений и регионального сотрудничества [40]. В контексте внешних отношений с Тегераном Ереван придерживается политике «активного партнерства», при этом ведя себя дипломатично по поводу ядерной программы Ирана, ставшей в особенности для США “головной болью”. Резюмируя вышесказанное можно утверждать, что правительство Н. Пашиняна стремится дать армяно-иранским отношениям «новое дыхание». Особенно ярких модификаций нет также в отношениях с США и НАТО. Однако, на фоне отношений с Вашингтоном наблюдаются негативные сдвиги. Во-первых это прекращение предоставления помощи Арцаху СШA [См по: 16], второе это митинги и протесты против эксплуатации золоторудного месторождения Амулсара, которое принадлежит британо-американской компании «Lydian Armenia» [14]․ Посланная Ереваном гуманитарная помощь в Сирию также вызвала недовольство США. Несмотря на это, есть и позитивные тенденции в социально-экономической сферах. USAID внесла поправки в предоставляемой Армении сумме в 2020г. $11.5 млн. были предоставлены Армении в рамках соглашения о сотрудничестве по расширению вовлеченности, эффективности и отчетности управления. В общем, с 2013г. Армении была предоставлена финансовая помощь в размере $51.4млн [27]. Также в рамках борьбы с коронавирусом Вашингтон выделил Еревану $106млн [28]. В рамках борьбы с коррупцией в июне 2020г. - $1млн [29]. Дополнительно $7.5млн были выделены для того, чтобы диверсифицировать частный сектор и сделать его конкурентоспособным [27]. Отношения с НАТО, опять-таки определяются теми соглашениями и договоренностями, которые были достигнуты предыдущей администрацией Еревана и в основном обусловлены участием Армении в международной миротворческой деятельности. К сожалению, после избрания Н. Пашиняна премьером на официальном уровне никаких встреч с США не произошло, что показывает на вялость и своего рода «инертность» отношений, договорно-правовая база которой также остается закрепленной предыдущей администрацией Армении. «Сейчас стоит задача максимально грамотно трансформировать интерес Запада в практическую плоскость, привлекая иностранные инвестиции в Армению» [37]. II. Моделирование стратегической культуры Армении в контексте национальной безопасности Армении после “бархатной революции”. Стратегическая культура, как считает американский политолог К. Грей, это то, что тесно переплетается с национально-культурной идентичностью, имеющую связь с политическим строем, религией, социальным развитием, географическим положением государства [11, Pp. 1-30]. Ф. Хоффман стратегическую культуру считает комбинацией военной субкультуры и социально-политической культуры [13. P. 1]. Мы пропустим изучение и ретроспективный анализ концепции стратегической культуры, что было сделано автором в другой работе [57] и попытаемся моделировать в этой части армянский прототип стратегической культуры. Так как в Армении эта концепция неразвита, автор предпримет шаги по направлению понимания и возможного функционирования концепции в армянской действительности. Стремясь понять стратегическую культуру как механизм и средство на пути обеспечения национальной безопасности, можно утверждать, что она подвергается изменениям в зависимости от национальной повестки дня государства. Под стратегической культурой понимается долгосрочная планировка и выполнение поставленных задач и целей посредством выработанных национальной элитой (носителем концепции) программы действий и моделей поведения, мифов, политических лозунгов, ценностных ориентиров, посеянных в общественное сознание. Концепция соотносится с военной мощью государства, его ресурсами, с проводимой линией политики и обществом, являющимся адресатом стратегической культуры и носителем политической культуры - фундаментом для функционирования стратегической культуры. Выполняемые комплексные задачи внутреннего и внешнего характеров вызывают разную реакцию в обществе. Стратегическая культура же призвана подготовить последнего к вероятному исходу определенных процессов, моделированию «соответствующих» реакций, относящихся к национальным интересам, проводя «вброс» ориентиров и моделей поведения в общество. Возможной составляющей, условно говоря, стратегической культуры Армении является образ победителя. Это победы в карабахской войне, в борьбе за собственную независимость, за освобождение Арцаха и приобретении им де-факто независимости. Создание Третьей армянской республики ознаменовалось победой, эрой процветания и “нового начала” для армянского народа. Подрыв данного образа может привести к внутреннему хаосу, что отразится на национальной безопасности. Например, когда в период так называемой “апрельской войны” армянская сторона потеряла приблизительно 400га (что изначально экс-премьером С. Саргсяном представлялось как 800га, не имеющих никакой стратегической важности) в армянском обществе зародилось мнение, что армянская сторона в период эскалации потерпела поражение. Однако, тогдашнее правительство говорило, что армянские военные выполнили поставленные задачи. На этом фоне усилилось недовольство общества правлением режима С. Саргсяна. Такого рода когнитивный диссонанс стал очередным шагом на пути к свержению администрации последнего. Появились вопросы о некомпетентности силовых структур, об отсутствии должной боеготовности армии, неправильной политики правительства и т.д. “Именно через этот концепт (стратегическая культура - прим. автора) возможно синтетичное восприятие всех внутренних аспектов национальной безопасности, их концентрация вокруг единого стержня и направление вовне - на обеспечение внешней безопасности” [63, С.11]. После бархатной революции, в связи с некоторыми сдвигами во внутренней политике, незначительными - во внешней, появляется необходимость переосмысления политического курса Еревана. Фундаментальным в этом смысле служит документ о национальной безопасности Армении от 2020г. В стратегии национальной безопасности Армении 2020г. артикулируются, наряду с ранними, прописанными в том же документе от 2007г.[70], новые приоритеты внутренней и внешней политик Еревана․ Это налаживание отношений с Китаем, Индией и Кипром, вовлечение и становление Арцаха полноправной стороной переговорного процесса, повышение роли женщин во всех сферах жизнедеятельности, развитие военной промышленности, сфер ИТТ , интенсификация антикоррупционных мер и т.д. [71]. “В основном концепция национальной безопасности основана на правительственной программе от 2019г” [25]. “Документ носит декларативный характер и в нем отсутствует то, что называется «планирование к видению»“[24]. Следует отметить, что в документе упор сделан на внутреннюю политику, на фоне которой внешнеполитический вектор страны отходит на второй план. Стратегическая культура призвана не только к достижению лояльности общества по отношению к предпринимаемым государством действий внутри страны. Национально-культурное восприятие политического вектора страны на мировой арене должно быть задачей первостепенной важности, однако данный вектор был недостаточно освещен в документе. Например, сформированное до революции у армянского общества представление о том, что армянские власти давно не компетентны в государственных деяниях создали некоего рода “скептицизм” и “недоверие” по отношению к властям Еревана, что и стала частью стратегической культуры Армении. Можно связать недоработанность концепции национальной безопасности с ее отсутствием на протяжении 12 лет и как следствие - изменением геополитических реалий в мировом сообществе. Вдобавок - новое руководство, не успевшее полностью адаптироваться ко всему комплексному конгломерату политико-стратегических, дипломатических и социально-экономических отношений Армении в мировой политике в целом. И в-третьих, необходимо отметить, что, из двенадцати министров, только пять являются сотрудниками с большим стажем в сферах своей деятельности и “более трех четвертей недавно избранных членов парламента впервые стали депутатами и впервые имеют дело с законотворчеством” [39, С. 152]. В этом аспекте также можно рассматривать причину аморфно сформулированной концепции национальной безопасности. Антагонизм в отношении предыдущей администрации как составляющая стратегической культуры Армении. Обвинения экс-президента Р. Кочаряна и экс-ген.секретаря ОДКБ Ю. Хачатурова в свержении конституционного строя в предварительном сговоре с другими лицами по делу о событиях 1 мар. 2008 г. имеют серьезную политико-стратегическую подоплеку. Предъявление обвинений по свержению конституционного режима экс-президенту Р. Кочаряну и экс-ген.секретарю ОДКБ Ю. Хачатурову свидетельствуют о намерении Н. Пашиняна полностью утвердиться в качестве миролюбивого и демократичного правителя, а его руководство в глазах общества становится своего рода “вершителем вендетты”. Проще говоря, национальная элита государства, в тесной привязке к фундаментальным принципам правления - правосудие, демократичность, равенство - обеспечивает себе кредит доверия общества, что дает ей возможность безопасной планировки внутриполитической и внешнеполитической повесток. В этом ракурсе важны стремления руководства изменить судей Конституционного суда Армении и также наличие специальной парламентской комиссии по расследованию “апрельской войны”. Выстроенный руководством Н. Пашиняна антагонизм в отношении бывшего режима, которая должна была возыметь успех на среднесрочную перспективу, сталкивается с внешнеполитическими неудачами (к коим мы обратимся ниже – прим. Автора). Внешнеполитические просчеты. Если во внутренней политике наблюдаются ощутимые изменения, то во внешней политике можно с некоторой смелостью отметить некоторые неудачи нового руководства по продолжению твердого внешнеполитического вектора по карабахскому вопросу. В основном это касается процесса урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта. Во время встречи с И. Алиевым в рамках мюнхенской конференции по безопасности в фев. 2020г. Н. Пашинян не отличился своей подготовкой. Этому способствовало несильное владение английским языком, ограничившим доходчивое и лаконичное выражение позиций армянской стороны, в то время как И. Алиев, имеющий достаточный опыт в дебатах по этому вопросу, бегло и четко расставлял все приоритеты курса своего государства. Применяя стратегическую культуру к данному событию, констатируем, что отсутствие должной подготовки, в смысле знания языка и материальной части вопроса, подрывает “образ лидера” и может привести к снижению легитимности Н. Пашиняна в глазах общества, что в свою очередь приведет к подрыву определенных идеологем о роли армянского лидера. Это напрямую будет нести угрозу национальной безопасности. Вторым компонентом можно считать то, что в документе о национальной безопасности Армении от 2020г. упоминается роль о необходимости включения Арцаха в переговорный процесс по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта, где отсутствует название “Республика Арцах” [56], что вызывает двоякое представление об Арцахе и подвергает сомнению его роль как де-факто независимого государственного образования. Некомпетентность во внешнеполитических делах есть “экстернальный шок”, что было предложено Дж. Лентисом как важный фактор в изучении стратегических культур [17, Pp21-25]. Данный шок, имеющий внешнее происхождение, определяется подрывом верований общества по вопросам общегосударственной значимости. В данным случае это верование связано с легитимностью властей в вопросе урегулирования Нагорно-Карабахского конфликта. Попытки моделирования милитаристского мышления. Военная доктрина, принятая в 2007г., также нуждается в обновлении в связи с новыми геополитическими реалиями и изменениями в структуре региональной безопасности. По убеждению автора, обновление документа даст “новое дыхание” стратегической культуре и откроет новые горизонты в ее изучении. Разработанная экс-минобороны В. Саркисяном концепция “Нация-Армия” (проекты в рамках концепции – “Честь имею” и “Это я”) и также новые планы правительства по созданию народного ополчения свидетельствуют о необходимости понимания стратегической культуры Армении, где, наряду с вышеотмеченными составляющими, общество-армия, народ-безопасность приобретают взаимопроникающий характер и производится попытка создания милитаристского мышления у граждан Армении. Данные тенденции подтверждают дефиницию стратегической культуры Ф. Хоффмана, что: “Стратегическая культура - это комбинация военной субкультуры и социально-политической культуры»” [13. P.1]. Моделирование милитаристского мышления и есть характерная черта стратегической культуры Армении. Июльские победоносные события в Тавуше развенчали миф о военном превосходстве Азербайджана, что было связано со взятием новой высоты армянской стороной (высота «Анвах») и большими потерями у ВС Азербайджана. В смысле военно-стратегического значения важно отметить гибель высокопоставленных военных ВС Азербайджана - П. Гашимова - начальника штаба 3-го азербайджанского корпуса и И. Мирзоева - начальника артиллерии данного корпуса. Дальнейшие успехи армянской стороны, успешное стратегическое планирование и ведение боевых действий закрепили за ней образ победителя в глазах армянского общества, что повышает доверие населения к ВС Армении. В связи с тем, что стратегическая культура направлена на воплощение национальных интересов и обеспечение национальной безопасности, концепт зачастую определяется отношением нации к военной силе. Доверие населения к предпринимаемым госорганами действиям является одним из основополагающих целей стратегической культуры и неотъемлемым компонентом для понимания национальной безопасности. “Стратегическая культура - это отражение национального подхода государства к войне как инструменту политики” [35]. Наглядным примером разных подходов является пример Еревана и Баку. В то время как первый придерживается исключительно мирному и поэтапному урегулированию конфликта на основе взаимных компромиссов и с учетом интересов непосредственно вовлеченных сторон конфликта (Армении, Арцаха и Азербайджана), второй держит курс на воинственную риторику, противореча заявленному мирному подходу своими агрессивными действиями. Причем безоговорочная поддержка Турции [19], [20] еще больше укрепляет позиции Баку решить вопрос радикальными методами. Стратегическая культура Армении дополняется фактором милитаристской солидарности (как пласт милитаристского мышления) населения по отношению к армии. Это было доказано во время апрельской конфронтации, когда добровольцы тысячами шли на фронт, вся нация мобилизовалась и, можно с уверенностью констатировать, что развернулось общенациональное движение (образование добровольческих отрядов, сбор продовольствия, топлива и т.д.). Такой специфический пласт культурного восприятия войны, присутствие которого еще раз было доказано в период тавушских событий 2020г. и карабахской войне 2020г., не может не стать предметом похвалы и гордости всего армянства. Уникальной была карабахская война 2020г. Она отличалась, во-первых, высокой интенсивностью и широкомасштабностью военных действий в краткосрочный период. Во-вторых, стала наглядным примером гибридной войны и, несмотря на ощутимые повреждения в гражданской инфраструктуре, доказала боеспособность и достаточную боевую оснащенность армии Арцаха. Это важно понимать в том свете, что одним из атрибутов независимого государства является институт состоявшейся армии. С сожалением констатируем, что, как образ победителя, так и составляющая милитаристской солидарности были подорваны в результате карабахской войны. Модификация стратегической культуры Армении должна стать предметом первостепенной важности в повестке национальной безопасности. О фактах наличия террористов, переброшенных из Ливии, Сирии в зону карабахского конфликта, говорилось в заявлении СВР [65] и МИД [50] РФ, президентом Франции Э. Макроном [2] и Сирии Б. Асадом [21] (президенты указали Турцию в качестве организатора переброски) дают возможность переиначить роль Арцаха. ЕСПЧ также принял промежуточную меру против Турции [7]. Факты участия Турции и ее всесторонней поддержки Азербайджану, наличие боевиков говорили о том, что Арцах стал цивилизационным рубежом борьбы против международного терроризма. В своей правой войне по обеспечению независимости и международной безопасности Арцах и его армия продемонстрировали блестящую готовность и твердость духа. Тот факт, что Азербайджан фактически нацеливался на гражданские инфраструктуры (в частности в городах Степанакерт Гадрут, Шуши), стремился уничтожить исторические памятники культуры и духовенства (удары по собору Казанчецоц) указывают на акты вандализма и нарушении международных правил ведения боевых действий. Мы глубоко убеждены, что стратегическая культура является многогранным понятием. Сегодня нельзя ограничиваться внешней политикой, военной сферой, безопасностью и дипломатией как исключительных сфер задействования концепции. Мы придерживаемся синтетичного подхода - т.е. при применении и проявлении стратегической культуры должны учитываться - экономический, социальный, демографический, здравоохранительный экологический, энергетический, идеологический, геостратегический и другие факторы. «Развитая стратегическая культура предполагает гармоничное сочетание этих разнообразных факторов. Но в каждом конкретном случае, исходя из стратегических целей, первоочередным, определяющим может стать тот или иной фактор» [62, C. 220]. Яркий пример это борьба против пандемии COVID-19, где на первый план выдвигается здравоохраaнительный фактор. В связи с поздним осознанием руководством серьезности угрозы и быстрых темпов распространения вируса Армения стала лидером по числу зараженных коронавирусом на Южном Кавказе: к 19 авг. 2020г. в Армении подтверждено 42 056 случаев заражения коронавирусом (833 смертей), в Азербайджане 34 620 (510 смертей) и в Грузии - 1361(17 смертей) [См по: 46]. Фактически к моменту спада вспышки COVID-19 стало ясно о неудачном стратегическом планировании Еревана в сфере здравоохранения. Это связано с недооценкой серьезности новой пандемии, с запоздавшим реагированием и принятием мер по защите и пресечению распространения вируса. У национальной элиты были упущения в формировании должных моделей ориентации, поведенческих установок в борьбе против пандемии в обществе. На начальных порах среди населения отнеслись несерьезно к вирусу и лишь с 16 мар. был введен строгий режим ЧП, длившийся до 18 мая. После 18 мая было снято много ограничений, но режим ЧП действовал до 11сен., после чего был внесен четырехмесячный карантин. Н. Пашинян заявлял, что: «Залог успеха преодоления коронавируса заключается в индивидуальной ответственности каждого гражданина», однако справедливости ради следует отметить, что государство само должно стать институтом, формирующим гражданскую ответственность. Во время пика коронавирусной инфекции в обществе появился «когнитивный диссонанс» относительно реальной угрозы вируса Армении и, как следствие, Ереван не успел разработать стратегию культурно-психологического восприятия угрозы. Экономические последствия не заставили себя ждать. 70 тысяч рабочих мест были закрыты [56], общая сумма потерь в сфере туризма составила порядка $500 млн. Остро стояла проблема тех, кто был сосредоточен в теневой экономике [См по: 53]. Частные трансферты также снизились. «Только за январь-апрель 2020г. приток трансфертов физлиц в Армению сократился на 58%, просев за апрель на 23%, в то время как годом ранее четырехмесячный спад на 17% сопровождался апрельским ростом на 9,2%» [39]. Неудачная стратегия по внесению коррективов в борьбе против пандемии, неспособность адаптировать экономику в кризисный период и неспособность заблаговременного образования культуры восприятия угрозы вируса обществом негативно сказались на имидж премьера-министра с его кабинетом министров. Диверсификация экономики и благоприятный инвестиционный климат. Придерживаясь принципу, что стратегическая культура это есть сплетение многих факторов, а не сугубо военных, дипломатическо-политических, экономический фактор также является частью комплексного понимания функционирования стратегической культуры. Ведь благосостояние и финансовые ресурсы - это ключ к пониманию мышления народа и получению ответов на следующие вопросы: как народ распоряжается финансовыми ресурсами? Каковы приоритетные сферы инвестиций? На что упирается экспортная политика государства? Сегодня экономически диверсифицированное государство не только снижает свою зависимость от какого-либо государства, но и обеспечивает постоянный приток иностранных инвестиций. В конце концов, благосостояние подразумевает свободу мышления и формирует климат доверия. «На состояние 2019г. Армении удалось провести дополнительные реформы для улучшения инвестиционного климата. В инвестиционной политике важную роль может играть армянская диаспора, которая является конкурентным преимуществом Армении. Прямые иностранные и внутренние инвестиции могут улучшить инвестиционный климат посредством совместных усилий», - говорится в докладе UNCTAD об инвестиционной политике Армении [30]. Новая администрация использует транспарентную политику и законы для поощрения конкуренции. Систематичная аниткоррупционная политика, судебные и экономические реформы способствуют повышению привлекательности и доверии к Армении для иностранных инвестиций [3]. Минфин Армении ведет так называемую политику «Единого окна», предполагающее комплексное содействие всем потенциальным инвесторам в экономику Армении. В целях формирования благоприятного инвестиционного климата был создан ЦПИ (Центр Поддержки Инвестиций), который содействует потенциальным инвесторам по четырем пунктам: 1. Предоставление информации об инвестиционных возможностях и условиях Армении 2. сопровождение во всех процессах, необходимых для осуществления инвестиций 3. Предоставление потенциальным инвесторам инвестиционных программ в соответствии с кругом их интересов и 4. Обеспечение оперативного реагирования на проблемы которые могут возникнуть в процессе инвестирования [49]. В экономике выделяются туризм, высокотехнологичная, текстильная и швейная промышленности как приоритетные сферы развития [30]. Сегодня перед Арменией стоит серьезная задача диверсификации экспортной политики. Основным рынком сбыта армянской продукции является Россия. Согласно данным национального статистического комитета Армения за период январь-июль 2020г. экспортировала свою продукцию на сумму $327тыс в Россию. Для наглядности стоит отметить, что экспорт во все страны ЕС суммарно составляет $251тыс. [См по: 69]. Такая привязанность к российскому рынку вызывает императив диверсификации экспортной политики. Данный императив должен быть целью и задачей стратегической культуры Армении. Стратегическая культура, призванная обеспечить национальные интересы, сталкивается с внутренними вызовами и геополитическими целями других государств. Например, возбуждение дела против экс-президента Р. Кочаряна и экс-ген.секретаря ОДКБ Ю. Хачатурова вызвало озабоченность у российской стороны [51]. Посылаемая гуманитарная помощь в Сирию - у американской стороны [54]. Скептицизм населения о качественном воплощаемом внешнеполитическом векторе, затягиваемость судебных реформ, недоработанная концепция национальной безопасности, провал борьбы против COVID-19 и многие неудавшиеся направления политической деятельности руководства Н. Пашиняна заставляют задуматься о переоценке стратегии Армении и культурного-политического восприятия национальной элиты обществом как факторов, обеспечивающих долгосрочную программу воплощения национальных интересов, прогнозирующую последствия предпринимаемых действий .«Долгосрочная внешнеполитическая планировка сегодня является демократическим дефицитом» [23, P.11]. Заключение Резюмируя все вышесказанное, можно отметить ощутимый спад имиджа и влияния Н. Пашиняна и внешнеполитические неудачи, которые вызывают необходимость долгосрочной разработки стратегического планирования действий в привязке к артикуляции идеологических, политико-психологических и стереотипных установок у общества, что в свою очередь является основополагающей целью национальной элиты и как следствие - обеспечения национальной безопасности государства. Стратегическая культура определяет поведение государства, открывает “новые горизонты” для нее и ставит перед государством цель реструктурировать и возобновить политическую систему, адаптируя ее к международным и внутренним реалиям страны. Мы пришли к выводам, что стратегическая культура дает возможность смотреть на внутренние, внешние процессы и геополитическую конъюнктуру шире, предоставляя некий инструментарий для решения возникающих проблем и понимания вызовов и целей. Имплементируя последнюю в политико-экономических и военных реалиях, мы пришли к выводу, что она приобретает все большую актуальность в контексте национальной безопасности. Мы также выдвигаем тезис о том, что у Армении может быть собственная стратегическая культура, некоторые компоненты которой мы разобрали в настоящей статье. Исход карабахской войны 2020г. усиливает значение данного понятия. Армения переживает очень сложные времена и сейчас, как никогда, ее народ, армия и политическая элита нуждаются в гармоничном сосуществовании с четко разработанной национальной повесткой и с учетом состоявшихся неблагоприятных реалий. Список использованной источников: 1. Chedia B․ Politics around COVID-19 Pandemic Undermine Relations between Georgia and Armenia // Eurasia Daily Monitor Volume: 17 Issue: 81․ 2020. 2. Council of the European Union. Special European Council - 1 October 2020 (Day 1) Access:https://newsroom.consilium.europa.eu/events/20201001-special-european-council-1-october-2020-day-1/128597-3-conference-de-presse-france-partie-3-q-r-20201002 3. Department of State. Investment climate statements: Armenia. 2020. Access: https://www.state.gov/reports/2020-investment-climate-statements/armenia/ 4. Eurasia Partnership Foundation. Velvet Revolution and Political Developments in Armenia. Briefing book. 2018. Pp. 1-18. 5. Eurasia.net. First formal Aliyev-Pashinyan meeting deemed a success. URL:https://eurasianet.org/first-formal-aliyev-pashinyan-meeting-deemed-a-success 6. Eurasia.net. Armenian, Azerbaijani leaders spar in unprecedented public debate. Доступ:https://eurasianet.org/armenian-azerbaijani-leaders-spar-in-unprecedented-public-debate 7. European Court of Human Rights. The Court’s decision on the request for an interim measure lodged by Armenia against Turkey.2020. Access: https://hudoc.echr.coe.int/app/conversion/pdf/?library=ECHR&id=003-6816855-9120472&filename=Court%27s+decision+on+the+interim+measure+request+introduced+by+Armenia+against+Turkey.pdf. 8. European Union. The European Union and WHO deliver COVID-19 tests and essential medical supplies to Armenia.2020. Access: https://eeas.europa.eu/delegations/armenia/84848/european-union-and-who-deliver-covid-19-tests-and-essential-medical-supplies-armenia_en 9. Facts and figures about EU-Armenia relations. 2020. Access: https://ec.europa.eu/neighbourhood-enlargement/sites/near/files/eap_factsheet_armenia.pdf 10. Giragosian R. Paradox of power: Russia, Armenia, and Europe after The Velvet Revolution // European Council on Foreign Relations. Policy Brief. 2019. Pp. 1- 17. 11. Gray C. Out of the Wilderness: Prime-Time for Strategic Culture. // Comparative Strategic Cultures Curriculum. 2006. Pp 1-30. 12. Grigoryan A. One year after Armenian's "Velvet Revolution": The plans and challenges ahead // Jamestown Foundation. 2019. 13. Hoffman F. Decisive Force. The New American Way of War. Connecticut: Praeger. // Comparative Strategy 1994. P. 1. 9. 14. Jennings R. S. Upgrading U.S. Support for Armenia’s Postrevolution Reforms // Carnegie endowment for International Peace. 2019. Pp 1-7. 15. Sammut D. Two years after the Velvet Revolution, Armenia needs the EU more than ever // European Policy Centre. 2020. 16. Kucera J. U.S. ends funding for Karabakh demining. 2020. URL: https://eurasianet.org/us-ends-funding-for-karabakh-demining 17. Lantis J. Strategic Culture: From Clausewitz to Constructivism // Comparative Strategic Cultures Curriculum. 2006. 18. Markarov A. & Davtyan V. Post-Velvet Revolution Armenia’s Foreign Policy Challenges // Demokratizatsiya: The Journal of Post-Soviet Democratization 26: 4 (Fall 2018). P. 531-546. 19. Ministry of Foreign Affairs of Turkey. No: 239, 10 October 2020, Press Release Regarding the Ceasefire Between Azerbaijan and Armenia. 10.10.2020. Access: www.mfa.gov.tr/no_-239_-azerbaycan-ile-ermenistan-arasinda-ilan-edilen-ateskes-hk.en.mfa 20. Presidency of The Republic of Turkey. “As the humanity’s common conscience, Turkey is now capable of making its words heard in every issue”. 05.10.2020. Access: https://www.tccb.gov.tr/en/news/542/122277/-as-the-humanity-s-common-conscience-turkey-is-now-capable-of-making-its-words-heard-in-every-issue- 21. Ruptly. Syria: Assad calls Erdogan 'main instigator' of Nagorno-Karabakh conflict. 2020. Access: https://www.ruptly.tv/en/videos/20201006-026 22. Shirinyan A. Karabakh Discourses in Armenia Following the Velvet Revolution // Journal of Conflict Transformation: Political Transitions and Conflits in the South Caucasus.Caucasus Edition Volume 3, Issue 2 2018. P. 140-154. 23. Shirinyan A. Armenia’s Foreign Policy Balancing in an Age of Uncertainty // Russia and Eurasia Programme. March 2019. Pp. 1-29. 24. Tatikyan S. On the Elaboration of Armenia’s New National Security Strategy. EVN report. 2020. 25. Ter-Matevosyan V. Armenia’s New National Security Strategy: Sharing First Impressions. EVN report. 2020. 26. The official web site of RA Prime Minister. RA Prime Minister Nikol Pashinyan’s Official Visit to Iran.27-28.02.19.URL: https://www.primeminister.am/en/foreign-visits/item/2019/02/27/visit-to-Iran./ 27. USAID. USAID signs amended development objective cooperation agreement to support more participatory, effective and accountable governance. 2020. 28. USAID. US assistance to Armenia on COVID-19. 2020. 29. USAID. United State helps Armenia combat corruption $1 million in assistance. 2020. 30. UNCTAD. Investment policy review of Armenia. 2019. Access: https://unctad.org/webflyer/investment-policy-review-armenia 31. Vestnik Kavkaza. Pashinyan: Putin introduces me to Ilham Aliyev. URL: https://vestnikkavkaza.net/news/Pashinyan-Putin-introduces-me-to-Ilham-Aliyev.html 32. Айвазян А. Особенности внешней политики современной Армении // Научно-аналитический вестник ИЕ РАН, 2020, №2. 2020. С 98-103. 33. АМИ «Новости-Армения. Пашинян рассказал о беседе с Алиевым в Санкт-Петербурге. 2018 34. Атоян В.К. Внешнеполитический выбор Армении: политика обеспечения максимальной безопасности. Исследовательский центр «Амберд». АГЭУ. 2015. С 96-120. 35. Бартош А.А. Стратегическая культура как инструмент военно-политического анализа // Военная мысль. Редакционно-издательский центр "Красная звезда" Министерства обороны Российской Федерации No7. 2020. C. 6-21. 36. Вступительная речь Министра иностранных дел Зограба Мнацаканяна на ежегодном собрании руководителей центрального аппарата МИД и глав органов дипломатической службы Армении в зарубежных странах. МИД Армении.27.08.2019.Доступ:https://www.mfa.am/ru/speeches/2019/08/27/ fm_opening_remarks/9782 37. Габриелян А. Новая внешняя политика Армении: что изменил Пашинян. Евразия. Эксперт. 2018.Доступ: https://eurasia.expert/novaya-vneshnyaya-politika-armenii-chto-izmenil-pashinyan/ 38. ГАЗПРОМ Армения. RSS За первое полугодие 2020 года в Армению поступило порядка 1153,9 млн куб.м. природного газа.Доступ - https://armenia.gazprom.ru/press/news/2020/07/1398/ 39. Григорян Г. Политические процессы в Армении: вызовы и возможности // Россия и новые государства Евразии. 2019. № II (ХLIII). С. 141-160. 40. Сажин В. Армения – Иран: добрососедство, как настоятельная необходимость Международная жизнь. 2019. 41. Унанян В. Отношения Евросоюз-Армения после "бархатной революции". Почему не случилось прорыва // Jamnews. 2018.Доступ: https://jam-news.net/ru/%D0%BE%D1%82%D0%BD%D0%BE%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D0%B5%D0%B2%D1%80%D0%BE%D1%81%D0%BE%D1%8E%D0%B7-%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F-%D0%BF%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B5-%D0%B1%D0%B0%D1%80/ 42. ЕЭК. Временное соглашение, ведущее к образованию зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и его государствами - членами, с одной стороны, и Исламской Республикой Иран, с другой стороны. 2019. 43. ИА EADaily. Россия поставит Армении новую партию Су-30, если будет заинтересованность. Доступ: https://eadaily.com/ru/news/2020/08/24/rossiya-postavit-armenii-novuyu-partiyu-su-30-esli-budet-zainteresovannost 44. ИА REGNUM. Алиев и Пашинян в Душанбе договорились. Доступ: https://regnum.ru/news/polit/2491142.html 45. ИА REGNUM. Посол ЕС в Армении намекнул на увеличение финансирования. 2019. Доступ: https://regnum.ru/news/polit/2581110.html 46. Кавказский узел. Армения вернула лидерство по приросту зараженных коронавирусом на Южном Кавказе. 2020.Доступ: https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/353232/ 47. Марабян К.П. Теоретические и практические основы "Стратегии национальной безопасности Республики Армения" // Вестник МГИМО. № 1(28). 2013. 48. Меликян К. ЦБ Армении прогнозирует на 2020 год спад притока частных трансфертов на 22-25% // Информационный портал ArmInfo/ FinPort․ 2020. 49. Министерство экономики Армении. Центр Поддержки Инвестиций. Единое окно для поддержки инвесторов. 2020. Доступ: https://mineconomy.am/ru/page/1456 50. МИД России. Комментарий Департамента информации и печати МИД России относительно переброски иностранных наемников в зону нагорно-карабахского конфликта. 2020.Ссылка доступа: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/4363834 51. МИД России. Ответ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопрос СМИ, Москва, 31 июля 2018г. 52. Минасян Н. Пути сближения. Какие перспективы у стратегического партнерства между Арменией и Грузией // Международная политики и общество. 2020. 53. Новостное агентство «Арка». Туристическая сфера Армении потеряла порядка $500млн.эксперт.2020.Доступ:arka.am/ru/news/tourism/turisticheskaya_sfera_armenii_poteryala_poryadka_500_mln_ekspert/ 54. Новостной портал Aysor.am. Мы не поддерживаем никакого сотрудничества между Арменией и Россией в Сирии - Госдеп США.Доступ: https://www.aysor.am/ru/news/2019/02/13/ра-сирия-сша/1525274 55. Официальный сайт премьер-министра Армении. Премьер-министр с официальным визитом прибыл в Грузию. 04.03.2020. 56. Официальный сайт премьер-министра Армении. Премьер-министр Никол Пашинян и президент Армен Саркисян обсудили вопросы текущей повестки страны и программы развития. 11.08.2020. 57. Петросян А.А. Американская стратегическая культура и внешняя политика США на Ближнем Востоке // Фонд Нораванк, журнал "21-й ВЕК", No 1 (42) 2017г. C 98-109. 58. Программа правительства Армении от 2018г.Ссылка доступа: http://www.parliament.am/draft_docs6/K-326.pdf 59. Программа правительства Армении от 2019г.Ссылка доступа: https://www.gov.am/files/docs/3563.pdf 60. Пространство интеграции. Лидеры Армении и Азербайджана провели неформальную встречу в рамках Всемирного экономического форума в Давосе.2019 Ссылка доступа: https://e-cis.info/news/568/74172/ 61. Речь Никола Пашиняна на митинге на площади Возрождения в Степанакерте. 05.08.2019. Доступ:https://www.primeminister.am/ru/videos/item/HKSaCwsZaNo/ 62. Саркиян О.Л. Стратегическая культура и культурная стратегия // Проблемы национальной безопасности в условиях глобализации и интеграционных процессов (междисциплинарные аспекты) / Материалы международной научной конференции. 2015. РАУ. С.217-224. 63. Саркисян О.Л. Концепт "стратегической культуры" как модель исследований в области национальной безопасности. РАУ. 2015 С. 5-13. 64. Степанян Д. Перспективы влияния «Бархатной революции» на внешнюю политику Армении // Информационный портал ArmInfo. 2019. 65. Служба внешней разведки РФ. О ситуации вокруг Нагорного Карабаха. 2020. Ссылка доступа: svr.gov.ru/smi/2020/10/o-situatsii-vokrug-nagornogo-karabakha.htm 66. Спутник-Армения. Армения - отдушина для бизнесменов из Грузии: эксперты о целях встречи Пашиняна и Бахтадзе. 2019.Доступ: https://ru.armeniasputnik.am/politics/20190116/16788841/armeniya-otdushina-dlya-biznesmenov-iz-gruzii-ehksperty-o-celyah-vstrechi-pashinyana-i-bahtadze.html 67. Спутник-Армения. Грузинские бизнесмены ищут партнеров в Армении. 2019. Доступ:https://sputnik-georgia.ru/caucasus/20190628/245760441/Gruzinskie-biznesmeny-ischut-partnerov-v-Armenii.html 68. Спутник-Грузия. "Важные и эффективные" - премьер Армении оценил переговоры с коллегой из Грузии. 2019. Доступ:https://sputnik-georgia.ru/politics/20191015/246762804/Vazhnye-i-effektivnye---premer-Armenii-otsenil-peregovory-s-kollegoy-iz-Georgia.html 69. Статистический комитет РА. Социально-экономическое положение Республики Армения в январе-июле 2020 года;4.1.1. Внешняя и взаимная торговля. 2020. С 108-109. 70. Стратегия национальной безопасности Армении. 2007г. С. 1-20. 71. Стратегия национальной безопасности Армении. 2020г. С. 1-40. | |
| ПУБЛИКАЦИИ | |
| 3354 reads | 15.12.2020 |
